ЕВГЕHИЙ ОHЕГИH
                             (роман в стихах)

                        Hа свете братцы все говно,
                        Все мы порою что оно,
                        Пока бокал пенистый пьем,
                        Пока красавиц мы ебем,

		        Ебут самих нас в жопу годы -
		        Таков увы закон природы.
		        Рабы страстей, рабы порока,
		        Стремимся мы по воле рока,

		        Туда, где выпить иль ебнуть,
		        И по возможности все даром,
		        Стремимся сделать это с жаром,
		        И поскорее улизнуть.

		        Hо время между тем летит,
		        И ни хуя нам не простит,
		        То боль в спине, в груди отдышка,
		        То геморрой, то где-то шишка,

		        Hачнем мы кашлять и дристать,
		        И пальцем в жопе ковырять,
		        И вспоминать былые годы,
		        Таков, увы, закон природы.

		        Потом свернется лыком хуй,
		        И, как над ним ты ни колдуй,
		        Он никогда уже не встанет,
		        Кивнет на миг и вновь завянет,

		        Как вянут первые цветы,
		        Морозом тронутой листвы,
		        Так всех, друзья, нас косят годы,
		        Таков, увы, закон природы.

		                ********

		        Мой дядя самых честных правил,
		        Когда не в шутку занемог,
		        Кобыле так с утра заправил,
		        Что дворник вытащить не мог.

		        Его пример другим наука,
		        Коль есть меж ног такая штука,
		        Не тычь ее кобыле в зад
		        Как дядя - сам не будешь рад.

		        С утра как дядя Зорьке вставил
		        И тут инфаркт его хватил
		        Он состояние оставил
		        Всего лишь четверть прокутил.

		        Его пример другим наука
		        Что жизнь? Не жизнь сплошная мука.
		        Всю жизнь работаешь, копишь
		        И не доешь, и не доспишь,

		        И кажется достиг всего ты,
		        Пора оставить все заботы,
		        Жить в удовольствие начать
		        И прибалдеть, и приторчать...

		        Ан нет, готовит снова рок
		        Суровый жесткий свой урок.

		        Итак, пиздец приходит дяде.
		        На век прощайте водка, бляди.
		        И в мрачны мысли погружен
		        Лежит на смертном одре он.

		        А в этот столь печальный час
		        В деревню вихрем к дяде мчась,
		        Ртом жадно к горлышку приник
		        Наследник всех его сберкниг -

		        Племяник, звать его Евгений
		        Он не имеея сбережений
		        В какой-то должности служил
		        И милостями дяди жил.

		        Евгения почтенный папа
		        Каким-то важным чином был.
		        Хоть осторожно, в меру хапал
		        И много тратить не любил,

		        Но все-же как то раз увлекся,
		        Всплыло что было и что нет,
		        Как говорится папа спекся
		        И загудел на десять лет.

		        А будучи в годах преклонных,
		        Не вынеся волнений онных
		        В одну неделю захирел,
		        Пошел посрать и околел.

		        Мамаша долго не страдала.
		        Такой уж женщины народ.
		        "Я не стара еще" - сказала,
		        "Я жить хочу, ебись все в рот."

		        И с тем дала от сына ходу,
		        Уж он один живет два года.

		        Евгений был практичен с детства
		        Свое мизерное наследство
		        Не тратил он по пустякам.
		        Пятак слагая к пятакам,

		        Он был великий эконом,
		        То есть умел судить о том,
		        Зачем все пьют и там и тут,
		        Хоть цены все у нас растут.

		        Любил он тулиться. И в этом
		        Не знал ни меры, ни числа.
		        К нему друзья взывали... Где там,
		        А член имел как у осла.

		        Бывало на балу танцуя
		        В смущеньи должен был бежать.
		        Его трико давленье хуя
		        Не в силах было удержать.

		        И ладно, если б все сходило
		        Без шума, драки, без беды,
		        А то за баб не раз мудила
		        Он получал уже пизды.

		        Да все видать не к проку было,
		        Лишь оклемается едва
		        И ну пихать свой мотовило
		        Будь то девка, иль вдова.

		        Мы все ебемся понемногу
		        И где-нибудь, и как-нибудь,
		        Так что поебкой слава богу
		        У нас не мудрено блеснуть.

		        Но поберечь не вредно семя,
		        Член к нам одним концом прирос,
		        Тем паче, что в любое время
		        Так на него повышен спрос.

		        Но... Ша ! Я кажется зарвался,
		        Прощения у вас прошу.
		        И к дяде, что один остался
		        Скорее с вами поспешу.

		        Ах, опоздали мы немного,
		        Папаша уж в базе почил.
		        Так мир ему и слава богу,
		        Что завещанье настрочил.

		        А вот племянник мчится быстро
		        Как за блондинкою грузин.
		        Давайте же мы выйдем тихо,
		        Пускай останется один.

		        Ну а пока у нас есть время,
		        Поговорим на злобу дня.
		        Так, что я там пиздел про семя?
		        Забыл. Но это все хуйня.

		        Не в этом зла и бед причина.
		        От баб страдаем мы, мужчины,
		        Что в бабах прок? Одна пизда,
		        Да и пизда не без вреда.

		        И так не только на Руси,
		        В любой стране о том спроси,
		        Где баба, скажут, быть беде,
		        "Шерше ля фам" - ищи в пизде.

		        От бабы ругань, пьянка, драка,
		        Но лишь ее поставишь раком,
		        Концом ее перекрестишь
		        И все забудешь, все простишь,

		        И лишь конец прижмешь к ноге
		        И то уже "Тульмонт" эге !
		        А если бы еще минет,
		        А если бы еще... но нет,

		        Черед и этому придет,
		        А нас теперь Евгений ждет.

		        Но тут насмешливый читатель
		        Быть может мне вопрос задаст.
		        Ты с бабой сам лежал в кровати,
		        Иль может быть ты педераст?

		        Иль может в бабах не везло ?
		        Коль говоришь, что в них все зло.
		        Его без гнева и без страха
		        Пошлю интеллигентно на хуй,

		        Коли умен меня поймет,
		        А коли глуп - пускай идет.
		        Я сам бы рад, к чему скрывать,
		        С хорошей бабою в кровать!

		        Но баба бабой остается,
		        Пускай как бог она ебется.

			       *********

		        Деревня, где скучал Евгений
		        Была прелестный уголок.
		        Он в первый день без рассуждений
		        В кусты крестьянку поволок.

		        И преуспев там в деле скором,
		        Спокойно вылез из куста,
		        Обвел свое именье взором,
		        Поссал и молвил: "Красота!"

		        Один среди своих владений,
		        Чтоб время с пользой проводить,
		        Решил Евгений в эту пору
		        Такой порядок учредить.

		        Велел он бабам всем собраться,
		        Пересчитал их лично сам,
		        Чтоб было легче разобраться
		        Переписал их по часам.

		        Бывало он еще в постели
		        Спросонок чешет два яйца,
		        А под окном уж баба в теле
		        Ждет с нетерпеньем у крыльца.

		        В обед еще и в ужин тоже,
		        Так кто ж такое стерпит, боже,
		        А наш герой, хоть и ослаб
		        Ебет и днем, и ночью баб.

		        В соседстве с ним и в ту же пору
		        Другой помещик проживал,
		        Но тот такого бабам пору,
		        Как наш приятель, не давал.

		        Звался сосед Владимир Ленский.
		        Был городской, не деревенский,
		        Красавец в полном цвете лет,
		        Но тоже свой имел привет.

		        Похуже баб, похуже водки,
		        Не дай нам бог такой находки,
		        Какую сей лихой орел
		        В блатной Москве себе обрел.

		        Он, избежав разврата света,
		        Затянут был в разврат иной,
		        Его душа была согрета
		        Наркотиков струей шальной.

		        Ширялся Вова понемногу,
		        Но парнем славным был, ей богу,
		        И на природы тихий лон
		        Явился очень кстати он.

		        Ведь наш Онегин в эту пору
		        От ебли частой изнемог,
		        Лежал один, задернув штору,
		        И уж смотреть на баб не мог.

		        Привычки с детства не имея
		        Без дел подолгу прибывать,
		        Hашел другую он затею:
		        И начал крепко выпивать.

		        Что ж, выпить в меру - худа нету,
		        Hо наш герой был пьян до свету,
		        Из пистолета в туз лупил
		        И как верблюд в пустыне пил.

		        О вина, вина! Вы давно ли
		        Служили идолом и мне?
		        Я пил подряд: нектар, говно ли.
		        И думал - истина в вине.

		        Ее там не нашел покуда.
		        И сколько не пил - все во тщет,
		        Но пусть не прячется паскуда,
		        Найду! Коль есть она вообще.

		        Онегин с Ленским стали други.
		        В часы вечерней зимней вьюги
		        Подолгу у огня сидят,
		        Ликеры пьют, за жизнь пиздят.

		        Но тут Онегин замечает,
		        Что Ленский как-то отвечает
		        На все вопросы невпопад,
		        И уж скорей смотаться рад,

		        И пьет уже едва-едва,
		        Послушаем-ка их слова:

		        -Куда, Владимир, ты уходишь?
		        -О, да, Евгений, мне пора.
		        -Постой, с кем время ты проводишь?
		         Или уже нашлась дыра?

		        -Ты прав, Евгений, только, только...
		        -Ну шаровые, ну народ!
		         Как звать чувиху эту? Ольга?!
		         Что не дает?! Как не дает?

		         Да ты видать не верно просишь.
		         Постой, ведь ты меня не бросишь
		         На целый вечер одного?
		         Не ссы - добьемся своего!

		        -Скажи там есть еще одна?
		         Родная Ольгина сестра?!
		         Свези меня!
		        -Ты шутишь?
		        -Hету?!

		         Ты будешь тулить ту я эту.
		         Так что ж - мне можно собираться?
		         И вот друзья уж рядом мчатся.

		        Hо в этот день мои друзья
		        Hе получили ни хуя,
		        За исключеньем угощенья
		        И рано испросив прощенья

		        Их сани мчат дорогой краткой.
		        Мы их послушаем украдкой.
		        -Ну что у Лариных?
		        -Хуйня! Напрасно поднял ты меня.

		         Ебать там ни кого не стану,
		         Тебе ж советую Татьяну.
		        -А что так?
		        -Милый друг мой Вова,
		         Баб понимаешь ты хуево.

		         Когда-то в прежние года
		         И я драл всех, была б пизда.
		         С годами гаснет жар в крови,
		         Теперь ебу лишь по любви.

		         Владимир сухо отвечал
		         И после во весь путь молчал.

		         Домой приехал, принял дозу,
		         Ширнулся, сел и загрустил.
		         Одной рукой стихи строчил,
		         Другой хуй яростно дрочил.

		         Меж тем, двух ебырей явленье,
		         У Лариных произвело
		         Hа баб такое впечатленье,
		         Что у сестер пизду свело.

		         Итак, она звалась Татьяной.
		         Грудь, ноги, жопа без изъяна.
		         И этих ног счастливый плен
		         мужской еще не ведал член.

		         А думаете, не хотела она
		         попробовать конца?
		         Хотела так, что аж потела,
		         Что аж менялася с лица.

		         И все-же, несмотря на это,
		         Благовоспитана была.
		         Романы про любовь читала,
		         Искала их, во сне спускала,
		         И целку строго берегла.

		         Не спится Тане, враг не дремлет,
		         Любовный жар ее объемлет.
		         -Ах,няня, няня, не могу я,
		          Открой окно, зажги свечу...

		         -Ты что, дитя?
		         -Хочу я хуя,
		          Онегина скорей хочу!

		         Татьяна рано утром встала,
		         Пизду об лавку почесала.
		         И села у окошка сечь
		         Как Бобик Жучку будет влечь.

		         А бобик Жучку шпарит раком!
		         Чего бояться им, собакам?
		         Лишь ветерок в листве шуршит,
		         А то, глядишь, и он спешит...

		         И думает в волненьи Таня:
		         "Как это Бобик не устанет
		         Работать в этих скоростях?"
		         Так нам приходится в гостях

		         Или на лестничной площадке
		         Кого-то тулить без оглядки.

		         Вот Бобик кончил, с Жучки слез
		         И вместе с ней умчался в лес.
		         Татьяна ж сидя у окна
		         Осталась, горьких дум полна.

		         А что ж Онегин? С похмелюги
		         Рассолу выпил целый жбан,
		         Нет средства лучше, верно други?
		         И курит топтаный долбан.

		        О, долбаны, бычки, окурки!
		        Порой вы слаще сигарет.
		        Мы же не ценим вас, придурки,
		        И ценим вас, когда вас нет.

		        Во рту говно, курить охота,
		        А денег, только пятачок.
		        И вот, в углу находит кто-то
		        Полураздавленный бычок.

		        И крики радости по праву
		        Из глоток страждущих слышны.
		        Я честь пою, пою вам славу,
		        Бычки, окурки, долбаны!

		        Еще кувшин рассолу просит
		        И тут письмо служанка вносит.
		        Он распечатал, прочитал,
		        Конец в штанах мгновенно встал.

		        Себя не долго Женя мучил
		        Раздумьем тягостным. И вновь,
		        Так как покой ему наскучил,
		        Вином в нем заиграла кровь.

		        Татьяну в мыслях он представил.
		        И так и сяк ее поставил.
		        Решил Онегин - в вечеру
		        Сию Татьяну отдеру.

		        День пролетел как миг единый
		        И вот Онегин уж идет,
		        Как и условлено в старинный
		        Парк. Татьяна ждет.

		        Минуты две они молчали,
		        Подумал Женя ну держись.
		        Он молвил ей:"Вы мне писали?"
		        И гаркнул вдруг:"А ну ложись!"

		        Орех могучий и суровый
		        Стыдливо ветви отводил,
		        Когда Онегин член багровый
		        Из плена брюк освободил.

		        От ласк Онегина небрежных
		        Татьяна как в бреду была,
		        Шуршанье платьев белоснежных
		        И после стонов неизбежных

		        Свою невинность пролила.
		        Ну, а невинность это, братцы,
		        Во истину и смех, и грех,
		        Коль, если глубже разобраться -

		        Надо разгрызть, что б съесть орех.
		        Но тут меня вы извините,
		        Изгрыз, поверьте, сколько мог.
		        Теперь увольте и простите -
		        Я целок больше не ломок.

		        Ну вот, пока мы здесь пиздели
		        Онегин Таню отдолбал
		        И нам придеться вместе с ними
		        Скорее поспешить на бал.

			           ***

		        О! Бал давно уже в разгаре!
		        В гостиной жмутся пара к паре
		        И член мужчин все напряжен
		        На баб всех, кроме личных жен.

		        Да и примерные супруги,
		        В отместку брачному кольцу,
		        Кружась с партнером в бальном круге,
		        К чужому тянутся концу.

		        В соседней комнате, смотри-ка,
		        На скатерти зеленой сика,
		        А за портьерою, в углу,
		        Ебут кого-то на полу.

		        Лакеи быстрые снуют,
		        В бильярдной так уже блюют,
		        Там хлопают бутылок пробки,
		        Татьяна же после поебки

		        На верх тихонько поднялась,
		        Закрыла дверь и улеглась.

		        В сортир бежит Евгений с ходу.
		        Имел он за собою моду
		        Усталость с ебли душем снять,
		        Что нам не вредно б перенять.

		        Затем к столу он быстро мчится
		        И надобно ж беде случиться -
		        Владимир с Ольгой за столом,
		        Член естественно колом.

		        Он к ним идет походкой чинной,
		        Целует руку ей легко,
		        "Здорово Вова, друг старинный,
		        Jeveus nome preaux, бокал "Клико"!

		        Бутылочку "Клико" сначала,
		        Потом "Зубровку","Хваньчкару"
		        И через час уже качало
		        Друзей как листья на ветру.

		        А за бутылкою "Особой",
		        Онегин, плюнув вверх икрой,
		        Назвал Владимира разъебой,
		        А Ольгу - самою дырой.

		        Владимир, поблевав немного,
		        Чего-то стал орать в пылу,
		        Но бровь свою насупив строго,
		        Спросил Евгений: "По еблу?"

		        Хозяину, что бегал рядом
		        Сказал: "А ты пойди поссы!"
		        Попал случайно в Ольгу взглядом
		        И снять решил с нее трусы.

		        Сбежались гости. Наш кутила,
		        Чтобы толпа не подходила
		        Карманный вынул пистолет,
		        Толпы простыл мгновенно след.

		        А он красив, могуч и смел
		        Ее меж рюмок отымел.
		        Потом зеркал побил немножко,
		        Прожег сигарою диван,

		        Из дома вышел, крикнул: "Прошка!"
		        И уж сквозь храп: "Домой, болван."

				     ***

		        Метельный вихрь во тьме кружится,
		        В усадьбе светится окно.
		        Владимир Ленский не ложится,
		        Хоть спать пора уже давно.

		        Он в голове полухмельной
		        Был занят мыслею одной.
		        И под метельный ураган
		        Дуэльный чистил свой наган.

		        "Онегин! Сука! Блядь! Зараза!
		         Разъеба! Пидор! И говно!
		         Лишь солнце встанет - драться сразу,
		         Дуэль до смерти!  Решено!"

		        Залупой красной солнце встало.
		        Во рту, с похмелья, стыд и срам.
		        Онегин встал, раскрыл ебало
		        И выпил водки двести грамм.

		        Звонит. Слуга к нему вбегает,
		        Рубашку, галстук предлагает,
		        На шею вяжет черный бант,
		        Дверь настежь, входит секундант.

		        Не буду приводить слова,
		        Не дав ему пизды едва,
		        Сказал Онегин, что придет,
		        У мельницы пусть, сука, ждет.

		        Поляна белым снегом крыта.
		        Да, здесь все будет "шито-крыто".
		        "Мой секундант", - сказал Евгений,
		        "А вот мой друг - месье Шардрез."

		        И так, друзья без рассуждений
		        Становятся между берез.
		        "Мириться? Hа хуй эти штуки!
		         Наганы взять прошу я в руки."

		        Онегин молча скинул плет
		        И быстро поднял пистолет.
		        Он на врага глядит сквозь мушку,
		        Владимир тоже поднял пушку.

		        И ни куда-нибудь, а в глаз
		        Наводит дуло, пидораз.
		        Онегина мондра хватила,
		        Мелькнула мысль: "Убьет, мудила."

		        Ну подожди, дружок, дай срок.
		        И первым свой нажал курок.

		        Упал Владимир. Взгляд уж мутный
		        Как будто полон сладких грез
		        И после паузы минутной -
		        "Пиздец" - сказал месье Шардрез.

                             ---=== The End ===---


                    (нечто типа P.S.)     

                    Упал Владимир, взгляд уж мутный,
                    Как будто полон сладких грез,
                    И после паузы минутной
                    "Пиздец", - сказал месье Шардрез.

                    Что ж делать, знать натуры женской
                    Не знал один, должно быть, Ленский.
                    Ведь не прошел еще и год,
                    А Ольгу уж другой ебет...

                    Оговорюсь: другой стал мужем,
                    Но не о том, друзья, мы тужим.

                    Твердила мать и без ответа 
                    Не оставались те слова,
                    И вот запряжена карета
                    И впереди Москва, Москва!

                      .........................

                    Дороги! Мать твою налево!
                    Кошмарный сон, верста к версте,
                    О, Александр Сергеич, где Вы?
                    У нас дороги еще те...

                    Лет через пятьсот дороги, верно,
                    У нас изменятся безмерно...
                    Так ведь писали, верно, Вы
                    Увы! Вы, видимо, правы.

                    Писали Вы - дороги плохи,
                    Мосты забытые гниют,
                    На станциях клопы и блохи
                    Уснуть спокойно не дают.

                    И на обед дают гавно -
                    Теперь давно уже не то.

                    Клопы уже не точат стены,
                    Есть где покушать и попить,
                    Но цены, Александр Сергеич, цены -
                    Уж лучше блохи, блядью быть!

                      .........................

                    Весна для нас, мужчин, мука.
                    Будь хром ты, крив или горбат,
                    Лишь снег сойдет - и к солнцу штука,
                    А в яйцах звон, не звон - набат!

                    Весной, как всем это известно,
                    Глупить желает каждый скот,
                    Но краше всех, скажу Вам честно,
                    Ебется в это время кот.
                    О, сколько страсти, сколько муки,
                    Могучей сколько красоты,
                    Коты поют и эти звуки
                    Своим подругам шлют коты....


                   ---=== The ENDец, вероятно ===---